субкультурная

Информационная обработка не замедлила сказаться на ужесточении работы ДНД, что в итоге закончилось неприятным инцидентом избиения двух подростков «дружинниками-афганцами» на одной из дискотек, в результате чего один из подростков скончался от побоев. Разразился скандал, и студенческая пресса еще долго обсуждала не только сам инцидент, но и письма в редакцию от кровожадных граждан, считающих, что этих «свиней» надо убивать и что так и надо. В итоге общественное мнение и здравый смысл оказались на стороне закона, участники инцидента были посажены, и ДНД от подобной «помощи» отказалась. Но слухами в рамках «люберецкой темы» к концу года город переполнился, по мотивам этих и прошлогодних историй уже полным ходом шли съемки фильма «Меня зовут Арлекино», вышедшего на экраны уже в этом году и отчасти простимулировавшего антинеформальные нападки.

Жизнь дальних районов в этот период практически замерла, за исключением местечковых увеселительных заведений, и все события сосредоточились в районе Садового кольца, за которыми следило разновозрастное население города. В немалой степени этому способствовало вовлечение в околоконцертную жизнь бывших спартаковских фоттеров, пополнивших рокерские ряды вслед за неудачей команды на союзном чемпионате, место которых заняло подрастающее поколение, тем более что иные футбольные успехи в этом году радовали, сборная вышла в финал Евро-88, а Ринат Дасаев был признан лучшим вратарем мира. С конца года массовые выезды болельщиков возобновились, и этот период вплоть до 90-х по праву считается «золотым веком» советского болельщика. Фанаты появились у всех команд высшей лиги, у многих команд 1-й и 2-й.
Более «интеллектуальное» население находилось под влиянием выхода фильмов про неформальную жизнь, и многие подростки начали присматриваться к подобным проявлениям, которые на районах носили единичный характер. Газетная пресса стимулировала втягивание масс в неформальную и уже отчасти политизированную субкультурную жизнь, но пока эти проявления охватывали в большей степени студенчество, качнувшееся в сторону рок-н-ролла, и посетителей немногочисленных рок-концертов. А в зоне за Садовым кольцом развивалась своя параллельная жизнь, достаточно динамичная и насыщенная событиями.
Начало этого года в целом прошло без особых потрясений, если не считать перевернутый автобус со стилягами в районе Теплого Стана и подключения этой части неформалов к формирующемуся очагу противостояния. Вслед за начавшейся весной серией концертов начались периодические вылазки на Арбат небольших неформальных групп, демонстративно окучивавших «люберов» прямо под носом у милиции.
В связи с чем, прогнозируя более масштабные столкновения, был отменен московский концерт «Скорпионс», а премьера фильма «Асса», планировавшаяся в центре города, была перенесена в богом забытое ДК «МЭЛЗ». Практически параллельно премьере фильма, на «Гоголях» всей рядившейся под «люберов» гопоте была официально забита стрелка, о которой, естественно, был оповещен весь деловой и полукриминальный мир, но на место событий никого, кроме средних чинов МВД и нескольких машин милиции, не прибыло. Собравшиеся в количестве более сотни человек направили делегатов в виде Троегубова, Блинова и Залдостанова в 108 отделение милиции, где на имя начальника московского МВД было написан ультиматум с требованием «фаер плей» и отмены покровительства уже откровенно криминализированных элементов с непонятным происхождением и маркой прикрытия.

Естественно, никто никакого покровительства не отменил, но слухи сделали свое дело, что во многом деморализовало гопников, часть из которых тут же переметнулась на сторону «победителей». Начатое довершили столичная пресса и телевидение, сделав резкий разворот в неформальную сторону, вслед за массовой «рок-н-ролльной» бомбардировкой концертами, стартовавшей в этом году. В кинотеатрах весной на экраны вышла студенческая работа ВГИКА 87-ого года  «Стоит лишь тетиву натянуть», единственно удачный (по мнению тусовщиков) документальная столичная лента , где неформалам дали высказаться напрямую. В конце весны произошли околоконцертные столкновения в Сокольниках, где по большому счету «любера» так и не добрались до рок-площадки, получив от местной «мордвы».
А с началом летнего мотосезона к зачистке города подключились мотоциклисты. Состоялся массовый трехдневный выезд мотоколонн на очередную забитую стрелку уже по условиям «люберов», первые два из которых закончились ничем, а на третий было положено все что шевелится в районе «Вишняков». Не без помощи гольяновских и измайловских культуристов, имевших свой зуб на это направление. Ответный выезд уже действительно подмосковных хулиганов и «ждани» на «Щелчок» также закончился неудачей для несложившейся субкультуры, и практически все лето прошло под флагом зачистки города от гопоты, причем любого вида, в центре и на районах, где количество модно-неформальной молодежи к этому времени стремительно выросло. В центре систематически совершались рейды на Арбат и в центр «спортивной» коммуникации в ЦПКО им. Горького во время проведения в Зеленом театре серии советско-финских рок-концертов с 4 по 10 июля. В этот период происходит массовое столкновение на мосту через Москва-реку, чудом предотвращенное милицией, вклинившейся между дерущимися, а через день в перерывах между мелкими стычками была забита дискотечная тусовка на «Клетке» в самом парке. При этом выяснилось, что пресловутых «люберов» либо набирается всего не более сотни, или же к этому моменту мода на подобное явление окончательно канула в лету. Околоконцертная мультистилистическая тусовка неформальных культуристов и уличных бойцов в этом году получает свое новое обозначение как «Хирургия», по имени Александра Залдостанова (Хирурга).
Осенью на «Яшке» были забиты наконец-то встреченные «лыткаринцы», далее в истории города не фигурировавшие, а под конец года таксисты, которых попытались обложить данью, выложили дань монтировками прямо в пресловутой пельменной, и «подмосковное братство» начало стремительно распадаться. Не помог даже выход запоздалого «Меня зовут Арлекино», но какие-то образования сохранялись в районе Парка Горького, Комсомольской площади и на периферии. Так, например, какие-то униформированные группы юго-запада собирались возле кинотеатра «Ханой», ездили в «Конюшню» и на дискотеки в МЭИ. На остатки же подобных проявлений в центре попросту перестали обращать внимание. Столицы уже жили в рамках других реалий, с иными интересами, укладывающимися в два слова - «кооперация» и «рижский рынок», который в этот момент стремительно обрастал криминалитетом, как и центр в целом. Арбат же с этого года стал пристанищем утюгов различного толка, уличных брейкеров, проводивших уже свои субкультурные фестивали в районе ВДНХ, и зарождающейся неформальной организации «воинов-интернационалистов». В этом же году, перепутав даты, состоялся выезд меломанской тусовки с «Горбуново» на прибалтийский рок-фестиваль, вылившийся в разгром вагона и встречу в столице Эстонии колонной вооруженной милиции с овчарками. Местное телевидение транслирует перемещение группы в 50 человек, позиционируя их как «русских фашистов».

В Ленинграде события также связаны с околоконцертной деятельностью, где фривольная ситуация позволяла развиваться сообща творческим и неформальным кругам. Но пик активной деятельности с этого момента также начинает сходить на нет. Отдельным местным феноменом можно отметить развитие обществ «черных археологов», специализирующихся на милитаристской тематике периода ВОВ.
Осенью сборная тусовка панков выдвигается на концерт «P.I.L.» и, так же как и москвичи, напарывается на проявление ранее невиданного национализма. Местные металлисты, затеяв какую-то неразбериху, призывают на помощь каких-то людей из местного национального фронта.
Остается отметить, что в 88 году, в преддверии очередной трансформации, активно развивается неотложный атрибут хардкор-дресс-кода - татуировка, стартовавшая в предыдущем году в среде панков и рокабиллов. В этом году происходит окончательное становление техники и визуальной атрибутики. В связи с развитием этого процесса происходит выяснение отношений с криминальной средой, в результате чего складывается определенный спектр мотивов и стиль. Развернувшаяся в этом году «неформальная выставка достижений и хозяйства» проходит под прицелом многочисленных иностранных фотообъективов и корреспондентов. Которые, к собственному удивлению, вслед за причесанным фестивалем обнаруживают зрелые униформированные субкультуры и пытаются провести параллели с собственными 60-ми. Неформальные облики советской молодежи, музыкантов и художников появляются на страницах и обложках иностранной прессы. Апогеем этого явления можно считать фотографию Горбачева на фоне панков и металлистов, отпечатанную в «Металл Хаммере» этого года, практически целиком посвященном СССР. В снятом в этом году фильме «Перекресток рока» впервые звучит, что панк - это не страшно, но весело.